На семейном совете было решено приобрести еще одного ягда, желательно суку. На выставке охотничьих собак, здоровенный дядька, оказавшийся породником (т.е. человеком, заведующим разведением породы), подсказал нам адрес заводчика щенков. И мы поехали.
Добирались долго, больше часа. Потом искали дом. Наконец, позвонили в дверь. Раздался отчаянный лай, и мы поняли, что не ошиблись. Из оставшихся трех сучек, долго выбирали свою. Наконец, сошлись во мнении, что надо брать самую вредную собачонку, которая упорно лезла во все щели, не желая быть отвергнутой. И вот, ягду посадили за пазуху, так как на улице была зима, и тронулись в обратный путь. Но эта пузатая мелочь совершенно не собиралась запихиваться с головой, ее задорная мордашка, только успевала поворачиваться в разные стороны. Бусины округлившихся от удивления глаз блестели в темном автобусе. Черный мокрый носишко ловил новые запахи, и пытался влезть в какую-нибудь историю.
Собачонка нашла себе приключение сразу же по приходу домой! Мелочь, размером с варежку, тут же обнаружила белую домашнюю крысу, любимицу детей и Пудика. Несколько секунд сверлила ее взглядом, потом схватила поперек тела, и все… Я подняла собачонку со зверьком в зубах за шкирку, потрясла, никакой реакции. Мертвая хватка. И это у трех-месячного щенка! Когда крыса перестала трепыхаться, ягда ее выплюнула, но для грызуна было уже все кончено. Так наша семья прошла боевое крещение.
Собаку назвали Герой, в мифологии это, какая-то богиня, кому-то там вредившая. Для ягдтерьера подходящий персонаж. Потом она стала Геранью – моим любимым цветочком.
В пять месяцев Гера поставила меня в ужасно неловкое положение. Вот как это случилось. Мы поехали навестить нашу бабушку в деревню. Взяли ягду с собой – пусть погуляет на природе. Пока разгружали сумки, вездесущая мелочь улизнула в щелочку неплотно прикрытой двери на двор. Оказывается, бабуля завела себе курочку и петушка. И держала их на дворе. Мы об этом ничего не знали, иначе не выпустили бы Геру, зная её бойцовый дух, из поля зрения. Вдруг, воздух разрезал пронзительный победный вопль! Я, бросив все, выскочила на улицу. И, картина маслом: по деревенской околице улепетывает во всю прыть красивый расписной петух, за ним несется, с обалдевшей мордой, наша ягда. Замыкаю бегущую колонну я. Гера нагоняет птицу, прыгает к нему на спину. Петух падает, и к моменту, когда я, наконец, настигаю поле битвы, Герань, сидя на спине птицы, рьяно выдирает с её шеи яркие перья и отплевывает их во все стороны. За всей этой сценой, открыв рты, наблюдают местные мужики, невдалеке, разгружающие, что-то из своей машины. Я отрываю ягду за шкирку от лежащего, и, не подающего никаких признаков жизни, петуха. Поднимаю добытчицу в воздух, она визжит и извивается в руках , требуя немедленно вернуть её на место. Понимаю, что обоих, беснующуюся охотницу и ее жертву, я одновременно не донесу. Решаю, водворить «убивцу» домой и вернуться за «будущим супом», в уме прикидывая, как буду оправдывать неожиданный куриный обед. Решено – сделано. Возвращаюсь за петухом – а его нет! Я в шоке. Подхожу к мужикам, прошу, чтобы вернули украденную «дичь». Они недоуменно качают головами, и разводят руки. Он, говорят, вскочил и убежал. Мне, конечно, верится с трудом, но делать нечего. Не драться же с ними. Иду домой. Ну что ж, нет петуха – нет проблем. Курицу мы изловили и отправили на временное поселение к соседям, от греха подальше. Как же мне было стыдно, когда через два дня, петух явился домой. Лысый, но вполне живой. Правда, до нашего отбытия, он предпочитал жить не на дворе, а в ближайшем к дому чертополохе. Наверно думал, что уж там он в безопасности. Наивный!
Герань подрастала, оставаясь такой же шустрой и очень деловой. Месяцев в шесть, в наше отсутствие, она выкопала в детском матрасе замечательную нору, и была страшно разочарована, когда мы не оценили ее поступка. В восемь, на болоте, залезла в ондатровый ход, чем заставила нас всех переволноваться, откапывая ее, визжащую и сопротивляющуюся, из узкой полузатопленной норы. А в десять, уже подчинила себе всех наших собак и стала «самой старшей» сукой в стае.
Пудик, который на полгода ее старше, мальчик без комплексов и тормозов (пытался, по молодости, задушить всех, кто ему перечил, не исключая сук, щенков и матерого ризеншнауцера) Геру не обижает. А смотрится это очень забавно, «моська» диктует «слону» свои правила игры.
Гера – маленькое отважное сердечко – всегда следит за порядком в доме и, не раздумывая, ни секунды бросается на любого «врага», как на амбразуру. От ее внимательных, темных бусин-глаз ни укрывается, не одна несправедливость: мамка-лайка слишком жестко воспитывает своего отпрыска или пытается отобрать у него еду – Гера на страже. Тут же задрав коротышку-хвост, подняв дикобраза на спине, с глухим рыком срывается со своего наблюдательного пункта… «Ну ладно, ладно!»- отступает миролюбиво настроенная лайка; щенки лают на взрослого ягда: «Гера, иди, разберись!» - говорю я. Ягда, тут же летит туда и устраивает невоспитанным детям головомойку. Не успокаивается, пока не разгонит всех по разным углам.
Бывали, конечно, и серьезные драки, как же без разборок в большой собачьей стае. И не всегда, более крупные и сильные побеждали. Маленькое тело ягдтерьера природа наградила огромной душой и отменным боевым задором, который помогает ягду выходить победителем из сложных, подчас неразрешимых ситуаций. Другие собаки это чувствуют и стараются не связываться. Понимают, что запугать не получится, а травмы получать, по собственной воле, кто же захочет?
Когда пришло время Гере стать мамой, я ее повезла в Москву к именитому кобелю. Туда мы доехали на автобусе без приключений, обратно же возвращались поездом и моя ягда ехала «зайцем» в специальной сумке. Было третье января, начинался год собаки. Разговорились с пассажирами про цели и конечные пункты поездок друг друга. Соседи по купе с юмором восприняли информацию, что с ними едет кинолог. И кто-то весело пошутил: «А с вами случайно нет собаки?» Пришлось вытащить Геру из подполья, чему народ несказанно обрадовался – значит, год будет счастливый. Не знаю, какой у них выдался год, а у нас Герань родила трех замечательных щенков. А уж как она их воспитывала – это достойно отдельной истории!
Одного щенка забрал владелец кобеля – за вязку, и он пропал из нашего поля зрения. Второй переехал в другой дом в нашем городе. А на третьего, самого маленького, желающих не находилось. В клубе ему дали кличку – Диггер (типа, такие люди лазают по подземельям). Ну, Диггер, так Диггер. Но когда пес вскрыл линолеум на кухне, я взялась за словарь иностранных слов. Оказалось, Диггер - это, дословно, «копатель», а как яхту назовешь...
Маленький Динечка, большую часть своей щенячьей жизни проводил на нашей кровати. Любовью он был явно обделен. Мамка очень рано отказалась его кормить титькой. Как только у щенка прорезались зубки, он был отлучен от молока. Видимо щень пользовался своими зубами не по назначению. Однопометники, видя, такое негативное отношение к своему братану, из-за которого и они бесцеремонно изгонялись от молочного лакомства, безмолвно объединялись и устраивали Диггеру темную. Он как мог, отбивался. Гера устремлялась на звуки драки и не разбираясь, мутузила всех дерущихся. И бедный Динечка страдал почем зря. Вот поэтому он и предпочитал сидеть на кровати. Причем, из одеял торчала только маленькая, взъерошенная головенка с блестящими глазками, которые внимательно следили за всеми передвижениями по дому. Благодаря внешнему сходству, он получил дополнительную кличку – Воробушек.
Когда Воробушек чуть подрос, а однопометники отправились в свои семьи, начался процесс обучения. Мамка-Гера, нещадно доставала Воробушка из своего теплого гнезда, за шкирку стаскивала на пол и принималась вырабатывать у него злобу. Доведя бедного ребенка до исступления щипками и покусами, быстро падала кверху лапками на пол, подставляя щенку горло для хватки. И только после правильных действий маленького ягдика, отпускала его восвояси. 
Когда первый урок был усвоен, тренировки стали проходить на нашем домашнем коте. Кот был воспитан ягдами с трехнедельного возраста, будучи подкинутым любящим хозяином, в ужасном состоянии нам под дверь, поэтому особо не сопротивлялся. Надо отметить, что вреда котяра не получал – собаки относились к нему, как к брату своему меньшему. И при случае, даже защищали от соседских собак и котов. Так вот, аккуратненько за щечку щенок, подводился к коту, и мамка успокаивалась, только если ягдик, своей маленькой пасточкой вцеплялся в пушистый воротник ленивого дармоеда. Кошак, полежав немного из вежливости, вставал, потягивался, стряхивал с себя надоедника и, виляя задранным хвостом, презрительно удалялся в форточку на моцион. «Иди, иди, к обеду, все равно, вернешься! А тогда мы продолжим»…
Следующий этап обучения, заключался в умении понориться за дичью. Гера поджидала момент, когда кот залезал под АГВ погреться, звонким, азартным лаем подзывала своего ребенка и делала вид, что пытается, но никак не может достать «дичь». Щенок тут же включался в это увлекательное занятие, нырял в узкое пространство, хватал, отточенным движением «норного зверя» за щеку. И, пятясь задом, вытаскивал, не сопротивляющегося, прикинувшегося ковриком, кота из укрытия. Ура! Рубеж взят!
Сейчас Динечка – взрослый красивый кобель. И сам папа кучи детей, которым он по наследству передает свои замечательные рабочие качества. Но это уже другая история